Ведь я живу, смотри.
Бездомные глаза и сердце пополам,
Но вновь моя душа верит чудесам...
Группу «ТЕОРИЯ», когда-то родившуюся на юге России, уже давно смело можно назвать питерской. С течением времени ребята не теряют ни искренности, ни эмоционального накала, продолжая поражать глаза и уши слушателей, которых не становится меньше. Взлетев в свое время на гребне волны, «ТЕОРИЯ» рвется к солнцу, доказательство тому — 4 студийных альбома и собственная студия звукозаписи «ТЕОРИЯ-Records», где мы и Надия Дарийчук (вокал, тексты песен, музыка, идейная составляющая) встретились, чтобы побеседовать о прошлом, настоящем и будущем.
С чего началась «ТЕОРИЯ» как группа? Что легло в основу, какие идеи хотелось донести?
Как у всех, наверное, - юношеский максимализм. Уж очень нам хотелось пополнить ряды рокеров. А еще в основу легло нежелание работать в социуме, очень хотелось зарабатывать творчеством, каким именно — мы еще тогда не знали. Но как-то все быстро тогда началось: я писала стихи, кто-то играл... Я думаю, ничего здесь нет необычного, все началось достаточно прозаично, как у всех групп.
Почему именно «Теория»? «Теория» чего?
А вот ничего, в том-то и дело. Мы не хотели себя ни в чем ограничивать — никакими символами, которые бы нас ставили в рамки. Если бы мы были, допустим, «Теория солнца», то от нас бы требовалось быть обязательно солнечными. Это все ограничения. А мы - «Теория», потому что одна из трактовок этого чудесного слова обозначает, как взгляд на реальность, ТО САМОЕ СЛОВО. Когда мы искали, чем объяснить свою позицию, свой взгляд на жизнь, нужно было именно такое слово, которое бы выражало все это. ТО САМОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ. Оно греческое. Я выросла на греческом, египетском, шумеро-аккадском эпосе, и для меня это целый мир. И, конечно, когда я увидела слово «ТЕОРИЯ» в этой трактовке, то поняла, что первые три буквы «ТЕО» обозначают божество, подающее надежды.
Все меняется, рок меняется. А к какому направлению отнести вас?
У нас за все время так и не было определенного направления. Когда-то я называла это прогрессивным роком, потому что мы стремились к прогрессивности. А сейчас я и вовсе расслабилась, пишу о том, что чувствую. И музыку мы делаем такую, как мы чувствуем. И неважно, будет ли это похоже на попсовые напевы или на психоделику. Скорее всего, это просто рок. Почему рок? Потому что он живой.
К слову о переменах — состав у вас часто менялся?
Очень долго у нас состав вообще не менялся. Целых восемь лет. А сейчас некоторые устали, от нас ушел один из основателей, басист Дмитрий Фисун. Теперь из первоначального состава нас осталось двое. Вместо него сейчас играет наш звукорежиссер на басу, он и звукарит... Человек-оркестр:). К нам присоединилась бэк-вокалистка и скрипачка Ирина Добровольская. Но, знаете, я думаю, что Дима вряд ли ушел совсем. Скорее всего, он вернется. Бывает, что людям нужен отпуск. Остались самые стойкие, а вот ему понадобился перерыв. Но это же нормально, мы все свободные люди.
К чему больше стремитесь в музыке — к «революции» мысли или достижению гармонии?
Чудесный вопрос. Скорее всего, к гармонии. Потому что революцию, как таковую, невозможно сделать в нашем перенасыщенном, прогрессивном и переполненном мире, а гармонию — да. Я очень люблю сравнивать музыку с картиной, которую ты пишешь. И я хочу написать такую картину, чтобы человек, проходя мимо, остановился, и ему бы было все понятно, но и непонятно ничего. Вот это для меня означает гармонию.
Осмелюсь предположить, что твои пристрастия в музыке ориентируются на исполнителей, которые тоже эту гармонию нашли?
Вот с этим возникает сложность. Я вообще не слушала музыку раньше в общепринятом ключе, у меня не было списка любимых групп и т. д. Я больше писала, сочиняла мелодийки какие-то, которые мне были по душе, и слушала электронику. Например, Клауса Шульца. Эта музыка была всегда со мной, где бы я не находилась. Еще мне нравится такой проект, как Enigma. Без разницы, кто там что говорит, я считаю, что он очень талантливый, с красивой музыкой и своим настроением. А если называть имя... могу выделить на сегодня только Линду. Ее я слушала много раньше, когда мне было 14 лет. Пожалуй, с Линды у меня и началась сцена. Когда на каком-то конкурсе я пела ее «Я - Ворона», то поняла, что сцена — это мое. Есть еще идеалисты, идейники, к которым я отношусь с уважением: «ДДТ», близкое по текстам и по музыке, но еще ближе мне «Наутилус». С «Алисой» не сложилось, хотя было время, когда меня называли «Кинчевым в юбке», - вроде как похожи по энергетике. Я не против такого сравнения, потому что Кинчева я уважаю как личность, но вот творчество его мне не так близко.
Как вы создаете музыку? Сначала появляются слова, потом мелодия, или наоборот?
Первично настроение. Все должно служить настроению - и музыка, и текст.
Какое у тебя любимое настроение?
Калейдоскоп настроений. (Улыбается.) Для меня вдохновение — это люди. Я увлекаюсь астропсихологией, социологией. Книги — мои самые близкие друзья, они помогают правильно понимать людей, к чему я всегда стремилась, и мне это очень нравится. И люди мне дают это вдохновение — общение с ними, даже какие-то ссоры. Человек не может быть ограничен одной эмоцией, это скучно. Человек — это калейдоскоп, это радуга. Поэтому мне интересно все. Я не люблю ограничений ни в чем.
Бывает так, что ничего вообще не пишется? Как-то себя выводишь из этого состояния?
Раньше оно меня очень бесило и вводило в состояние депрессии. А сейчас я поменяла к этому отношение. Я перестала от себя требовать, а сделала упор на свою жизнь. Я считаю жизнь человека на земле самой большой ценностью, прежде всего — свою. Если это и эгоизм, то здоровый. Если я не буду ценить себя, свою жизнь, свое время, то я не смогу ценить ничью жизнь.
То есть познание мира начинается с себя?
Абсолютно. Я поняла это два-три года назад, и творчество начало меняться. Новый альбом это докажет.
Расскажи о новом альбоме, о планах на ближайшее время.
В июле мы приступаем к записи нового альбома. В нем будет атмосфера, калейдоскоп эмоций, аутичность с элементами эйфории. Для меня эйфория — это такое ощущение, когда у тебя нет причин для радости, но тебя все равно переполняет.
Как насчет дуэта? У «ТЕОРИИ», насколько я помню, еще не было такого.
Нет, не было. А смысл? Если возникнут идеи — реализуем, не возникнут — ничего страшного не вижу.
Кстати, о грядущем. В это воскресенье «ОКНА ОТКРОЙ», и вы там выступаете. Какие-то сюрпризы для фанатов будут?
У нас очень долго выпрашивают одну старую песню, пусть она и будет сюрпризом. Играем в шесть вечера.
Что вам больше нравится — масштабные фестивали или сольные концерты?
Сольные концерты на больших площадках. (Смеется.)
Пока нет. Самый большой — это «Зал Ожидания». Это клуб, но зато есть к чему стремиться.
Как далеко уезжали в другие города с концертами?
В Украину часто мотаемся, в Крым, в Сибири были.
Случалось ли что-то нестандартное на гастролях?
Однажды пересеклись, если не ошибаюсь, в Донецке с «Коррозией металла», никто нас не предупредил, что мы там вместе с ними будем. Я помню, что над этим мы все вместе долго смеялись. Все-таки мы такие разные. Потом попросили нас разделить по дням. Вообще на гастроли всегда ездим весело, но ничего нестандартного не бывало. Никого не теряли, доезжали до места всем составом. Хотя один раз мы ехали в Судак (сейчас уже третий год будем там), мы тогда еще были совсем скромные. Организатор должен был нас встретить на вокзале, у нас не было ни его адреса, ничего, а поезд приходил рано утром. Меня еще до этого весь наш состав тряс: «Куда мы едем? В какой блудняк мы едем? Да это опять какая-то ерунда! Нас хоть встретят?» - «Да встретят, встретят» - «Как договорились?» - «Да договорились, по переписке». Мы приезжаем — никого, час, два — никого. Чего там только не было, на том вокзале: например, какой-то мужик подошел и сказал, что он знал Цоя... Мы решили, что через 20 минут просто разворачиваемся и берем билеты обратно. И в этот момент раздается звонок: «А-а-а, простите...» Организатор просто перепутал числа, ошибся на сутки.
Все хорошо закончилось?
Да, все хорошо закончилось. Они потом нам проставили поляну. (Смеется.) Нас там очень любят и ждут всегда. Теперь с радостью езжу в Судак.
Тяжело выходить на сцену перед новой публикой?
Нет, уже нет. Раньше очень боялась.
Расскажи про ваш фан-клуб.
У нас уже несколько созывов было. Первый — «Теорийцы», около 50 человек из основного состава, они уже все выросли, переженились и пошли учиться. Потом появился новый - «Теория Infantes», «Дети Теории». Их было первоначально человек 15, но больше не становилось — это было такое герметичное общество, куда принимали чуть ли не после десяти испытаний. В этом и была их ошибка, так что постепенно они самоликвидировались. Зато сейчас появился «Теория Альянс». Вы их на «Окнах» увидите, они обязательно что-нибудь придумают.
Как вы со своим фан-клубом поддерживаете отношения?
Стараемся быть хорошими знакомыми-приятелями, но, если честно, я считаю, что нужно такие отношения разделять. Я им готова всегда помочь, что-то пронести, пробить вписки — все то, что я, как артист, могу сделать. Но плотного общения не должно быть, хотя я с ними в хороших отношениях, здороваюсь за руку, обняться с некоторыми могу.
Ты в плане общения человек открытый или закрытый?
Наверное, я открытая. Но, мне кажется, я сама себя обманываю. Я никогда ни от кого не откажусь, уделю людям время, но душу открывать не буду.
«ТЕОРИЯ» достаточно успешна на фоне других групп, так насколько сейчас реально у нас в стране зарабатывать творчеством? В частности, музыкальным?
Мы зарабатываем творчеством. Другое дело, что не столько, сколько бы хотелось. Дело в том, что нам нужна, конечно же, массовость. Рокеры, как и все идеалисты, всегда несколько отстают от прогресса, а в нашем мире все очень быстро меняется, и экономика, и политика... Есть некоторые нюансы, которые мы начали понимать только сейчас, например, продвижение в Интернете. Раньше достаточно было слова «рок-концерт» и туда бы собралось столько народу, что яблоку бы негде было упасть. Сейчас же это слово абсолютно не трогает людей.
Приелось?
Да, достаточно давно. Но мы все равно продолжали. Перестроиться следовало, наверное, чуть-чуть пораньше. Вообще я не люблю говорить «бы». Все, что было — наше, все, что будет — наше. А вопрос был о том, насколько реально заработать. Весьма реально. Дело в том, что нужно создать не какую-то идейную составляющую, а качественный продукт, который действительно будет интересен слушателям. Важно, чтобы это было неглупо. Как ни крути — гламурная попса, при всей своей привлекательности на первый взгляд, очень быстро выветривается, т. е. денег долго приносить она не сможет. А мы говорим о длительном заработке.
Однако те же продюсеры предпочитают вкладываться в краткосрочные проекты.
Это как «купи-продай». Купил-продал-наварился, и снова, и снова... А я говорю о бизнесе, в который ты вкладываешься основательно. От грамотной организации зависят его успешность, доход, который он будет приносить.
Получается, такой бизнес с душой?
Да, именно.
Какие, на твой взгляд, проблемы в рок-музыке сегодня?
У нас очень мало места распространения музыки, мало рычагов донесения. Есть «youtube», «контакт», и все. О телевидении и радио я молчу. Я в свое время спела «Я не верю ни в один идеал» - это очень сейчас актуально для меня. Я не верю ни в одну из политических партий, деятельность которых — не опиум для народа, а полный бред, попытка создать что-то такое, чего никогда не было. Я не анархист, не подумайте. Таким количеством людей, безусловно, должно что-то управлять, хотя идеалом было бы самоуправление. Но, конечно, мы до этого пока не дожили. То же самое сейчас происходит и в музыке. Другого сейчас ожидать невозможно, все равно каждый будет сам по себе. Но я считаю, все определяет дружба — не между группами, а между людьми. Насколько мы будет людьми, насколько по-человечески будем относиться друг к другу, настолько мы и будем друг другу помогать. Ведь весь мир, общество всегда кучковалось по интересам. Если все мы вместе играем музыку, конечно, мы проявляем к друг другу интерес. Вот поставьте передо мной, допустим, писателя, художника, музыканта, офисного работника, рекламщика, миллионера... Я выберу, пожалуй, миллионера. (Смеется.) Конечно же, я выберу музыканта, после музыканта я выберу поэта. Не потому что это мой каприз, просто нам будет интересней с этими людьми, и значит, им я готова больше всего помочь.
Что посоветуешь начинающим группам?
Я всегда говорю честно, как есть, я многие ошибки совершала сама. Кстати, этим многие грешат, - не любят рассказывать о своих ошибках, а ведь на них учатся. Мы когда-то как дураки ломились на эти фестивали, зачем?! Лучше бы за это время бы сняли кучу клипов, а мы потратили кучу денег на проезд, чтобы сыграть на альтернативной сцене перед пятью-десятью людьми... Это абсолютно бессмысленная трата денег, времени и прочего. Упор нужно сделать на запись своего материала, давать слушать мамам, папам, друзьям, товарищам, кошке и смотреть, как реагируют. Если у кошака все нормально, шерсть не дыбом, значит, все хорошо. (Смеется.) В наше время важно преподнести свое творчество. Ты должен зажигать, играть так, чтобы у людей было ощущение эйфории, но не ставить себе целью играть на фестивалях или в клубах. Надо это делать периодически, чтобы не отвыкнуть, а в основном заниматься продвижением. Уверен в песне — сними клип или видео на айфон, смонтируй — и в «youtube». Так его увидят много людей.
Согласна. А что важнее — чтобы слушали или слышали?
Какой лукавый вопрос! (Смеется.) Для меня, конечно, лучше, чтобы слышали то, что я пою, что именно я вложила в каждую песню. Хотя как они могут слышать, если еще не слушали? Изначально необходимо, чтобы они услышали, а потом уже послушали и прониклись.
Нестандартность подачи очень важна. А что насчет образа?
Он тоже очень важен. Я считаю, что в группе должна быть художественность во всем, должен быть имидж. Ведь ты же художник, ты только что нарисовал картину, ну как ты выйдешь в обычном свитерочке петь песенку?! Люди пришли увидеть то, чего они сами не могут, чего не хватает в их жизни. Иначе не будет разницы между нами, и какое я тогда имею право стоять на сцене? Если уж я на сцену вышла, я должна служить зрителю. Я просто обязана подарить эмоцию.
Как долго строился образ?
Он постоянно меняется. Мне кажется, я болею чем-то. (Смеется.) Бывает, месяц я хожу, мне все нравится, потом вдруг не могу, не хочу на себя смотреть в зеркало, иду менять образ — и опять все хорошо.
Странно бы было, если бы люди оставались одинаковыми.
Но я из-за этого страдаю. Самоощущение — это очень важно. Ты вроде все сделал как надо, ходишь довольный, и тут вдруг опять. Группа меньше запаривается, это я их гоняю. Всегда была лидером. Это тяжело, лучше быть просто исполнителем. Они мне правильно говорят: «Почему все должны быть как ты? Мы и так делаем все, что можем». Мне пришлось многому поучиться у жизни, чтобы прикрутить требования относительно своих музыкантов. Мне казалось, что все должны делать столько же, сколько и я, а это нереально. Сейчас я стала терпеливее.
Расскажи про ваши клипы. Кто придумывает сюжеты?
Сюжеты в основном мои. Только что отсняли новый клип на песню «Счастье» с предыдущего альбома. Вот там уже и сюжет, и игра актерская. Это серьезная работа. Выйти должен в июле, после того, как вернусь из отпуска.
Куда едешь отдыхать?
На Кавказ. Люблю с рюкзачком пойти куда-нибудь подальше. Раньше ездили втроем, основателями группы — Андрей Ковригин, Дима Фисун и я. С нами один раз и барабанщик ходил в горы.
Хорошего тебе отдыха! Напоследок пожелай что-нибудь нашим читателям.
Мне бы хотелось, что бы каждый читатель проходил путь через себя. Самоосознание — это самое важное. Чем сильнее мы будем себя осознавать, тем больше все в жизни будет идти по-другому. Пусть люди читают, слушают, пропускают через себя все настолько, чтобы понять свои тонкие грани, найти в себе какие-то нюансы... Человек — это космос. Помните об этом.
Был уже опыт?