«Чертово колесо инженера Ферриса» - удивительный коллектив. Поклонники приезжают со всех концов страны, чтобы радостно потанцевать под их мрачные песни. Фанаты группы начинаются где-то на школьной скамье и заканчиваются в районе предпенсионного возраста. ЧКИФ готовы подбодрить веселой песней в хороший день и дать порефлексировать, когда вам грустно.
Девиз музыкантов – «Делай, что хочется, как получается», поэтому эти артисты не тормозят работу самокопанием, а идут вперед, ведь у них столько планов и замыслов, что только и успевай воплощать в жизнь. Insurgent узнал у фронтмена группы Ферриса, певицы Трины и саундпродюсера Максима DJ Special, каких поклонников они любят больше всего, скоро ли выйдет новый альбом и надолго ли ЧКИФ останется в формате дуэта.
Как колесо назовешь…
Феррис: Официально коллектив существует с 2007 года, а так как это единоличный проект, он, получается, и до существовал, и как бы его и не существует вовсе. В 1978 году упал метеорит в далекую тундру, и вот мы здесь.
Я читал много книжек в детстве, и однажды мне попался замечательный роман Рэя Брэдбери, в одной из глав книги фигурировало чертово колесо, которое называлось The Black Ferris, оно крутилось задом наперед, и с помощью этого злодеи молодели. Мне очень понравилась идея. На английском произведение называется Something Wicked This Way Comes, в русских переводах называется «Что-то страшное грядет». Очень рекомендую к прочтению.
Круговорот колеса вживую
Special: Для меня на живых выступлениях важно, чтоб было слышно голос и чтоб был драйв. Наверное, наши поклонники – единственные веселые готы. Люди приходят слушать довольно мрачные тексты, при этом они танцуют от начала до конца. И когда у нас появляются в сет-листе треки 130 ударов и медленнее, это даже начинает какую-то ненужную оторопь вызывать, как-то под это не прыгается уже, хотя достаточно быстрый ритм. Получается, люди пришли потанцевать под мрачные песни. Наша задача – чтобы танцы эти состоялись.
Феррис: Я люблю, когда у людей на концерте глаза открываются, когда они светятся, они поют вместе с тобой. И я из них пью жизнь.
Трина: А у меня наоборот. На каждом концерте в первую очередь для меня важно то, что начинаю чувствовать я, и я всегда это ощущаю по-разному, зависит от многих факторов. От зала, от настроения на сегодняшний день. И мне нравится, что когда я делаю первый шаг на сцену, это совершенно другой мир, параллельная Вселенная. У меня есть возможность побывать там и не уходить оттуда, я как своего рода сектант-эскапист. Это моя личная Нарния.
Поэтому мне по большому счету не то чтобы все равно, что вокруг происходит, я чувствую от людей энергию, и что они со мной делают, то я вношу обратно. И если это такое, прости Господи, соитие, не соитие происходит, тогда концерт удался. Если этого не происходит, мне приходится выдавать это все их каких-то внутренних резервов, что тоже может быть хорошо, может быть плохо. Для меня главное – это я.
Феррис: Нам не нравится, когда нас слушают. Бывают зрители такие…
Трина: Приходят, как в Эрмитаж.
Феррис: Да, приходят, садятся и внемлют. А бывают люди, которые наслушанные уже приходят, чтобы поорать и включиться. Поэтому мы даже раньше песни писали не альбомами, а писали синглы, да и сейчас мы так делаем. Если у нас появляется новый трек, мы его стараемся сразу людям дать, чтобы они его узнали, полюбили.
Special: Маленький секрет. Если дать человеку альбом, где 12 песен, он слушает все 12. А можно дать одну новую, он эту одну 12 раз послушает, проникнется.
Феррис: Приходит на концерт и уже знает, либо эта песня ему близка, либо не близка. Если близка, он в первых рядах орет и пляшет. А потом эти песни копятся, копятся, и мы из них выбираем сборник, в котором есть внутренняя логика, сценарий, развитие сюжета.
Трина: Ну и за каждой песней, наверное, своя какая-то драма у каждого из участников группы. Рефлексируем. У каждого свои проблемы, свои идеи. Все это соединяется.
Звездный паззл, или помощь Вселенной
Феррис: Вселенная постоянно подбрасывает нам каких-то талантливых людей. Однажды нас познакомили с Константином Станиславским. Замечательный электронный музыкант, который с нами тоже один сезон в качестве барабанщика проучаствовал. С Максимом мы познакомились не пойми как - он просто ворвался в нашу жизнь.
Special: Меня Константин пригласил на концерт в 2013 году. Это была презентация пластинки. Я послушал, мне все очень понравилось. А потом Феррис сказал, что нужно перезаписать один трек для клипа. Все, так я и остался.
Феррис: Состав постоянно меняется. Начинали мы с одними людьми, продолжили с другими. Вселенная какие-то важные части очень вовремя складывает. Вот Трину нам принесли аисты не сразу. Мы с ней познакомились вообще на каком-то готофесте.
Трина: Мы с Феррисом познакомились в 2009 году. Я пришла на фест, а там была совершенно ужасная музыка. Я думала: «Господи, за что?» Тут появляются ребята, играют что-то очень крутое. А я пришла на концерт одна совершенно. И я начала танцевать под эту музыку и познакомилась с какими-то другими людьми. И мне это безумно понравилось. Мне это так запомнилось! Я даже нашла Ферриса «Вконтакте», добавилась к нему в друзья. Потом он написал мне.
Феррис: Я видел у нее фотографии, на которых она на сцене тоже поет. У нее была какая-то группа, своя, детская. Группа была очень смешная. Трина была красивая на сцене. Я предложил петь. А получилось так, что она затруднилась сначала с ответом, а потом стало не актуально это предложение. И вот она очень долго ходила вокруг кругами. Зато потом, как только звезды сложились правильно, Трина стала одним из тех ключевых моментов, без которых, наверно, «Колесо» уже не будет «Колесом». Сложился паззл.
Special: Женский и мужской вокал вместе – не сильно распространенный формат. У нас, по крайней мере.
Феррис: Да вообще не распространенный. Я вот кроме Ли Хэзлвуда и Нэнси Синатры вообще не могу вспомнить таких форматов.
Special: Если будет только один мужской вокал, это уже будет не Феррис.
Феррис: Нет, это будет, конечно, Феррис, но это уже не будет ЧКИФ.
Трина: Получается так, что с презентацией каждого альбома состав менялся.
Феррис: У нас менялся не то что состав, менялась исполнительская концепция, то есть шоу менялось.
Трина: Менялось мироощущение. И поэтому люди, которые не могли выжить, не выживали.
Феррис: Трина как только появилась, стало понятно, что она такой же вампир, как я. То есть, из этих мы жизнь высосали и все, и бросили, а сами продолжаем дальше.
Давайте считать группу дуэтом. Вот сейчас это дуэт. Хотя в следующем концертном сезоне это будет уже, скорее всего, совершенно по-другому. Гораздо интереснее. Но мы не будем открывать карты до презентации альбома.
Сложности технического характера
Феррис: Роль саундпродюсера очень важная. Наша жизнь делится на два периода: до Special а и со Special ом.
Special: Никакой суперроли нет. Просто сегодня слову продюсер придается не совсем правильное значение. Получилось так, что, услышав музыку, я услышал определенный потенциал, подошел со своей точки зрения, как звукоинженер.
Я с 1992 года занимался танцевальной музыкой очень много. С такими зарубежными коллективами как Klubbheads, например. Но захотелось чего-то другого. И я углубился в звукорежиссуру. Сначала я делал музыку для себя. Потом для одних знакомых, затем для других.
В какой-то момент начинаешь понимать, что можешь сделать кого-то другого лучше, чем он есть. Слышишь музыку и говоришь: «Ребята, все круто! Вы не обижайтесь, но в техническом плане можно было бы сделать лучше и интереснее». Но нельзя такие вещи говорить прямолинейно. А тут получилось так, что Феррис связался со мной через Константина Станиславского, сказал: «Слушай! Мы тут снимаем видео, нам бы хотелось пересобрать трек, чтобы на видео он звучал получше».
Феррис: Мы подружились и доверились. Проблема со звукоинженерами странная, потому что, в отличие от Special, многие делают, что умеют, и все у них звучит одинаково, и потребности музыканта для них не имеют никакого значения. Поэтому мы все свои альбомы до встречи с Максимом писали сами, пусть плохо.
Трина: Но зато так, как нам хочется.
Феррис: А вот на этом пробном треке у нас получилась дружба, прямое включение.
Special: Еще через два месяца я сказал: «Давайте попробую отрежиссировать вас на концерте, чтоб вы зазвучали немножко по-другому». У концертных звукорежиссеров всех клубов есть некая подвижка, что они умеют рулить людей с гитарами и прочие рок-коллективы, но они совершенно не умеют правильно ставить звучание группы с электронной основой.
Феррис: Или наоборот, умеют рулить электронику, но гитара их пугает. Две беды, два концертных режиссера есть. Один выдвигает гитару вперед, ничего не слышно, нет мяса, второй наоборот – выдвигает вперед минус, а гитара где-то там теряется. Нельзя же так делать.
Special: И плюс еще главная концепция, за которую я зацепился. Я сказал: «Слушайте, мне так нравятся тексты, но их никто не слышит! Потому что все сведено и все звучит так, что непонятно ни одного слова, и очень устаешь, слушая это». И я постарался вывести вокалы вперед. И когда трек был сделан, Феррис позвонил и говорит: «Я не верю, что это мы, что мы можем звучать таким образом».
Феррис: Я переслушал запись на всех колонках, какие нашел. На маленьких, на больших, я даже в айфоне слушал.
Special: В декабре 2014 года мы презентовали пересведенную, немножко переигранную версию альбома с одним бонус-треком, и звучало все уже совершенно по-другому. Но сейчас, на новой пластинке я уже выступлю соавтором в аранжировках.
На первой репетиции, когда Феррис приехал ко мне, мы не сделали ни одной ноты – мы часа четыре разговаривали, понимали, что у нас очень много общего. Это было гораздо важнее, чем записанные ноты какие-то. Поэтому роль саундпродюсера есть и в техническом, и в духовном плане. Технически ты можешь быть трижды гуру, но если ты не понимаешь коллектив, для которого делаешь музыку, ничего не получится.
ЧКИФ в роли тоталитарного государства
Феррис: Я никогда не претендовал на лавры певца ртом. Своей манерой пения я обязан только силам природы, которые скомбинировали гены в этом человеческом существе.
Special: Он не поет, он проповедует.
Феррис: Я мелодекламирую. Рано или поздно я куплю себе радиостанцию, буду вещать. Радиопередачу я хотел делать еще с детства, с тех пор как посмотрел фильм «Врубай на всю катушку» с Кристианом Слейтером. Но мы не ставим себе принципиальных задач. У нас основной принцип – делай, что хочется, как получится.
Special: Хорошая идея сама выживет, плохая загнется.
Феррис: Вдохновение приходит отовсюду. Однажды наш гитарист читал какой-то занудный учебник психологический, у него в тачке лежал этот талмуд. Я его открыл на случайной странице, там была строчка: «Мы не можем влиять на последствия наших решений». У меня сразу все остальное родилось само.
Special: Характерно, что у нас очень много фраз, интернет-мемов, которые люди выдергивают.
Трина: Нет такого, чтоб мы могли прийти к какому-то святому источнику, и там всегда будет наше вдохновение, и мы будем его черпать. Просто в этой группе никогда нельзя предсказать, что будет завтра.
Special: По крайней мере, покой нам только снится.
Феррис: Трина у нас филолог, поэтому нам очень нравятся игры со словами. Идеи часто рождаются из диалогов. Плюс мы дислексики с ней. Мы очень часто читаем слова не так, как они написаны. Из таких моментов тоже рождается вдохновение.
Трина: Каждый из нас встречает новые объекты искусства, и каждый проносит это через себя.
Феррис: Но в общем, и тексты, и музыка – все на мне. Грешен – сам все делаю, никому не даю. А Трина как редактор вычитывает мои тексты. Иногда Максиму позволяю чего-то мне советовать. Так, чтобы не поломать.
Трина: Наверное, это как в государстве, которое хорошо функционирует, должен быть сильный лидер. Все диктаторские тоталитаристские истории развивались и работали по экономическим и прочим показателям достаточно хорошо. Что чувствовал при этом народ, остается за кадром. У нас, в нашем государстве, есть король, есть народ. Народ все устраивает. Я, наверное, так долго и остаюсь в группе, потому что могу подчиняться. Мне комфортно.
Special: Она не бунтует. Самореализация не завязана на том, что это именно твои слова, именно твои ноты.
Трина: Можно управлять разными способами. Можно говорить: «Ты делай то, ты делай это». Это, скорее, Феррис. А можно быть серым кардиналом, который проводит свою политику, советуя. Это, скорее, мы с Максимом.
Special: Несмотря на то, что Феррис автор музыки и текстов, никто не скажет, что Трина – номер два.
Феррис: Самое главное, что Трина верит в то, что поет. Это очень важно. Можно взять кого-нибудь другого и не получится так. Слова с ней не резонируют. У нас было несколько вокалисток до Трины, но только с ней слова стали звучать так, как должны. Трина как аналоговый синтезатор, который через себя это все пропускает, и получается магия.
Ли Хэзлвуд писал много женских текстов для Нэнси Синатры. Кормильцев тот же, у него стихи, которые он для женщин писал, получались лучше, чем мужские. Поэтому я трагедии в этом никакой не вижу. Мне нравится писать для Трины. Маленькая толстая девочка внутри меня пишет стихи, которые Трина говорит потом.
Фанаты бывают разные
Феррис: Аудитория не поддается классификации. Мы на каждом концерте удивляемся, это абсолютно разные люди. Определенно хорошие, но очень разные. Но вот это их и объединяет. Очень пьющие!
Special: У нас в Москве на концертах есть фанат, которому за полтинник, наверное, есть уже. Реально в возрасте дядечка. При этом человек знает все наши тексты.
Трина: Представители ЛГБТ-движения ходят на наши концерты активно достаточно.
Special: Каждый что-то находит полезное для себя. Я тоже не со дня основания в группе, я услышал ЧКИФ с подачи своего друга. Услышал первую песню, сказал: «Дайте мне послушать что-нибудь еще!» Потому что редко бывает, когда накрывает с одного произведения. В первую очередь заинтриговали тексты. И люди, которые заходят к нам в группу «Вконтакте», тоже так говорят: «Ой, я услышал вашу одну песню, вы прикольные!» Через неделю тот же человек пишет: «А я уже всю неделю вас слушаю и никого другого больше!»
Феррис: Потом начинает постить треки на стене. Нашел девчонку – какая-нибудь хорошая песня. Девчонка меня бросила – грустная песня, наша опять. На все случаи жизни.
Special: Возрастной срез широкий, музыкальный срез – тоже. Приходят и рокеры, и металлисты, и алисоманы, и рейверы, и готы. И каждый говорит: «Ой, мы понимаем! Это музыка для нас». Единственное, я думаю, есть некий образовательный ценз. Мне кажется, что человек, который достаточно прочитал, будет правильнее видеть наши песни, чем человек, который воспринимает нас через какую-то призму и скажет: «Ой, ну нормально все, быстро, ритмично, матом ругаются!»
Феррис: Такие люди тоже есть, но они, к счастью, отвалились уже после второго альбома. А для людей, которые много читают, у нас на новом альбоме будет трек специально посвященный.
Special: Я бы еще отметил, что у коллектива очень развит фирменный стиль. Феррис у нас художник и дизайнер, у нас есть определенные отличительные атрибуты – картинки, футболки и прочее. Самое интересное, когда на концерт приходят те, у кого самодельная символика. Вот есть у нас фирменная футболка с крестом. Человек подсмотрел на фотографиях, сшил, разрисовал и приходит в ней на концерт.
Феррис: Вот этих мы больше всего любим. Некоторые футболки, в которых мы выступаем, мы сами делаем для себя. Мы ж хотим быть уникальными. А люди на концертах смотрят и делают себе то же. Ну, в общем, DIY-культура рулит. Мы очень любим диайуайщиков.
Есть среди наших поклонников люди, которые ездят к нам в Питер из других городов. Из Рязани приезжали, из Сибири. Есть те, кто мотается из Питера в Москву, из Москвы в Питер.
Итак, контингент сильно пьющий, фрустрированный, с богатым внутренним миром, или с богатой внутренней войной, я бы сказал.
Трина: На наши выступления девочки ходят молодые.
Special: Нас любят агрессивные девушки и те, кто любит агрессивных девушек.
Феррис: Я бы сказал, что, возможно, нас любят те, кто хочет казаться агрессивными.
Special: Думают, мол, вот я бы так самовыразился, но не могу, хотя бы посмотрю на это со стороны. На последнем концерте в Петербурге была такая парочка, я как раз стоял за пультом. Они пришли, и я понял, что это не парень девушку на концерт привел, а она его привела и сказала: «Смотри!» И он, прижавшись к стене, говорит: «Что это?» Он только к концу часа расслабился.
Феррис: Парадигма сдвинулась.
«У нас планов больше, чем времени…»
Феррис: Со дня на день уже наш новый, пятый альбом выйдет.
Special: Думаю, к концу апреля мы закончим, в апреле у нас будут концерты. Вот на декабрьском концерте прозвучали три новые песни и два новых мэшапа. Мэшап – это у нас отдельная история. Мы очень любим прикладывать свои ручонки к чужим произведениям. Или отрезать музыку от одних песен и прикладывать к ним слова от других.
Трина: Что вызывает бурный восторг.
Special: Во второй половине года мы планируем как-нибудь собрать это все в кучу и выпустить на отдельном носителе.
Что такое мэшап? В музыке все по-правильному. Есть одна песня в определенной музыкальной тональности. Вторая песня в такой же музыкальной тональности. Вы берете музыку от одной песни, выкидываете слова и вставляете слова от другой песни. Или мешаете. Например, куплет от одной песни, припев от другой. Это самый простой вариант. Мы уже дошли до сложных, можем взять песни в разных тональностях. Просто мы понимаем, что вот к этой музыке подходят эти слова.
Феррис: Слова не просто подходят, а когда мы берем слова из одного трека, есть посыл определенный. А у музыки есть свой посыл. Когда ты знаешь, откуда музыка, и когда ты накладываешь эту музыку на другой текст, получается третий смысл. Они друг друга начинают усиливать. Другими гранями начинает играть этот трек. На концерте вызывает дикий восторг, радость и недоумение, когда человек слышит, узнает по первым аккордам песню.
Special: Но начинаются совершенно другие слова. Сначала это вызывает какой-то отруб, потом начинаются прыжки, люди начинают радоваться. Поэтому есть такая веточка в творчестве, и она очень разнообразит концертные выступления.
Феррис: Но это все равно не специально делается. Ты слышишь музыку и думаешь: «А вот если вот это добавить в трек, будет бомба!» Случайных песен не делаем, все концертные выступления структурированы, это не случайные треки. Порядок песен тоже не случаен. Мы стараемся рассказать историю. Как в литературном произведении. Завязка, кульминация, развязка, эпилог. А песни, которые не поместились в этот музыкальный роман, но которые востребованы, мы обычно играем на бис. Еще мы любим делать каверы на самих себя и играть их в аутентичной рокабилли-манере. С живыми инструментами, с барабанщиком, с контрабасом. У нас не было ни одного концерта, где бы трек-листы повторялись.
Трина: Это невозможно физически. Мы каждый раз придумываем.
Феррис: Уже идей на два альбома, а мы еще предыдущий не выпустили.
Special: Еще не выпустили этот альбом, а уже есть что сказать дальше. У нас планов больше, чем времени.
Текст: Александра Прозорова
Фото: Ольга «Reina» Василенко