Образы в музыке и красках (О том, как художникам удается связать иллюстрации на обложках альбомов с музыкой)



Первое, что мы видим, приобретая новый альбом любимой метал-команды, – это его обложка. Как и у любой книги, это своего рода титульный лист, в котором находят отражение элементы содержания текстов и музыки. Даже первое знакомство с нарисованными на ней сюжетами создает определенное настроение. Но, как правило, начиная знакомиться с новыми композициями, мы прежде всего слушаем музыку, читаем тексты, пытаемся понять и пережить то, о чем повествует нам музыка. И лишь потом мы возвращаемся к тому, что изображено на титульном листе, задаемся вопросом «Почему?». Что хотел сказать художник? Что именно он проиллюстрировал, посчитав это главной идеей? Какие краски он использовал, чтобы передать настроение и характер своих образов?

Какие же они, эти образы, в которых художники рисуют нашу любимую музыку?

В зависимости от музыкального направления художником выбирается и определенный спектр символов и персонажей. Так, например, в готик-метале на обложках преобладают мрачные мистические сюжеты, часто с символикой смерти. Порой титульные листы альбомов изображают самих музыкантов. Фото обычно выполнены в темных тонах, созвучных колориту такой музыки. Не менее занимательна и сатанинская символика блэк-металлистов. Экспрессивны и динамичны обложки альбомов команд, играющих хэви-метал. В них часто доминируют образы огня и всевозможных катаклизмов. Обложки таких альбомов, как и сама музыка, наполнены живой и сильной эмоцией, и порой, глядя на них, начинаешь слышать исступленный крик человеческой души, находящейся на пределе всех своих сил…

Очень любопытным явлением, распространенным среди многих метал-команд, стало появление маскотов — персонажей, которые встречаются слушателю из альбома в альбом и являются своеобразными талисманами музыкантов. В зависимости от названия и содержания альбома, их изображают в разных ситуациях, наделяют сюжетной атрибутикой песен, и они словно становятся проводниками в свое музыкальное измерение. В качестве примера можно привести знаменитого Эдди Iron Maiden, череп с бивнями у Motorhead, ну и, конечно, нашего «арийского» Жорика!

Примечательна и общая тенденция команд делать своими маскотами монстров. Монстр — воплощение негатива и агрессии, но на этих рисунках он становится судьей над миром, палачом, разрушителем, он восстает из мертвых, что свидетельствует о его огромной жизненной силе. Здесь он выступает символом борьбы с устройством окружающего мира, с заполонившими его стереотипами. Его агрессия – как производное этой внутренней, вполне человеческой борьбы. И она не является злом.
Но не всегда титульный лист метал – альбома – это только маскот. Художник может изобразить и сюжет отдельной фразы поэтического текста или, скажем, соединить в одном рисунке разные сюжетные линии, осветив тем самым многие идеи, высказываемые в альбоме. Но взаимосвязь с музыкальным материалом всегда органична.
Рассмотрим некоторые примеры такой взаимосвязи.

АРИЯ «Поле Битвы» (сингл)

Сингл был выпущен 14 ноября 2009 года. Назван по одноименной композиции (муз. В. Дубинина, сл. М. Пушкиной). Также в него вошла инструментальная композиция В. Холстинина «На крыльях ветра», основанная на теме А, Бородина из оперы «Князь Игорь», и композиция «Попурри» - сведение треков из юбилейного концерта «АРИЯ XX ЛЕТ». Автор обложки диска - художник Лео Хао, рисующий для группы с 2001 года. Заглавная композиция и стала основной темой иллюстрации.
Вообще весь сингл – самобытное творение группы. В нем обозначились черты какого-то нового музыкального взгляда на мир. Позже эти тенденции проявились и в новом студийном альбоме «Феникс», вышедшем в 2011 году. В музыке «Арии» стало больше философского и созерцательного. Если предыдущий релиз «Армагеддон» бесконечно экспрессивен, то в «Поле битвы» эта экспрессия уступает место другому состоянию, более зрелому и мудрому.

Первая композиция – это баллада. В ней размышление о причинах возникновения войн на земле. Человек сам создает себе врага, чтобы воевать, но как ничтожны все его устремления перед лицом времени! Оно лишь насмехается над ним и, смеясь, продолжает свое движение...
Первые два квадрата вступления задают особую метроритмическую пульсацию, и создается впечатление, будто музыка «плывет» над землей. Эта пульсация сохраняется на протяжении всей композиции, и ей подчинены все ее музыкальные темы. Далее во вступлении звучит тема, напоминающая по мелодике песни средневековых менестрелей. Даже в аккордах гитары в этот момент имитируется звучание средневековых инструментов. Подобный колорит вступления выбран не случайно: он придает всей балладе эпические черты, а через них – особый общечеловеческий смысл. Битвы были во все эпохи истории человечества, и, каков бы ни был их исход, кто бы ни был победителем, время стирало все следы.
В образно-смысловом контексте произведения очень значим инструментальный эпизод после второго куплета. В нем вместо ожидаемого «металлического» гитарного соло на первый план выводится сыгранная на синтезаторе тема струнных инструментов. Очень мелодичная, лиричная и скорбная. В основе этой темы — плачевые интонации, но из них она вырастает в широкую и распевную. В ней проявляется пейзажная изобразительность, будто вся земля скорбит о своих неразумных детях. Акустическое соло гитары – это вторая тема. Она накладывается на основную и образует с ней диалог. Причудливый ритм и импровизационная мелодика гитарной партии, изобилующая украшениями, помогают «дорисовать» картину: бескрайнее поле, усыпанное телами убитых воинов, и плачущий ветер над ним…
Вторая композиция сингла, «На крыльях ветра» – трехчастная инструментальная импровизация со вступлением и кодой, основанная на теме А. Бородина из оперы «Князь Игорь». Либретто оперы было написано по средневековому источнику «Слово о полку Игореве». Сама же музыкальная тема – это тема хора плененных половцами девушек из второго действия оперы. В инструментальной композиции В. Холстинина она цитируется полностью, а затем разрабатывается, превращаясь в искусную импровизацию. И в этой композиции цитата из «Князя Игоря» наводит на мысли о битвах, о победах и поражениях давно минувших дней.

Вступление композиции условно можно поделить на два раздела. Любопытно, что первый раздел вступления – тоже акустическое импровизационное соло, как и в «Поле битвы». Его характер – спокойный и созерцательный. Композитор вновь рисует пейзаж, в интонациях соло опять слышится дуновение ветра, но теперь в нем нет скорби. Возможно, в этих двух соло есть образная связь, которая превращает эти композиции в маленький цикл. Их объединяет образ ветра, как часть вечной природы, и все людские бури для таких ипостасей, как Время и Природа, ничтожны.
Завершается инструментал необычной кодой, вопреки всему звучащей в мажоре. По характеру и мелодически она выпадает из всего предыдущего материала. Музыканты будто говорят нам: «Все. Путешествие сквозь пелену веков закончено». И действительно, этот внезапно появившийся мажор снимает эмоциональное напряжение. Кода звучит очень по-человечески, в ней не остается и следа тягостных размышлений о вечном и незыблемом.

В иллюстрации Лео Хао с потрясающей выразительностью отражены образы баллады «Поле битвы». Художник изобразил поле средневекового сражения, а над ним — скачущих в огненном мареве черных коней. В припеве есть строки о них: «И помчатся безумные кони по агонии выжженных трав...». С одной стороны, этот образ символизирует неистовство битвы, пронесшейся и затихшей, подобно горной лавине, а с другой, это некая параллель, сравнение с бегущим временем. И в самой метрике баллады можно услышать движение этих символических коней, будто они призрачным видением плывут над бескрайними просторами, едва касаясь земли. Иллюстрация на обложке очень точно передает это движение, и, когда смотришь на нее, в голове сразу начинает звучать вступление баллады.
Занимательна и такая деталь, что в световых бликах, окружающих этих фантастических скакунов, пропадают перспектива и линия горизонта, словно стираются грани между нашим реальным миром и миром Иным, исчезают понятия прошлого настоящего и будущего. Этот штрих подчеркивает неземную природу персонажей и добавляет им правдивости и выразительности.

Iron Maiden “Seventh son of a Seventh son” (альбом)

Альбом увидел свет в 1988 году и стал седьмым по счету студийным альбомом команды. Многие называют его концептуальным, так как композиции связаны общей сюжетной линией. Сюжет основан на книгах писателя-фантаста Орсона Скотта Карда («Сказание об Элвине-Созидателе»). В композициях рассказывается о ребенке, с рождения наделенном даром предвидения. Ему снятся кошмарные сновидения, и он начинает догадываться о своих необычных способностях. Герой пытается проникнуть в тайны мироздания и задается вопросом, что ожидает человека после смерти. Ему хочется верить, что в следующей жизни человеку дано исправить ошибки настоящего. Он не верит старому предсказателю, когда тот пророчит ему адское пламя.
Но «время никого не ждет», и он вынужден осознать всю тяжесть своего бремени. В конце альбома мы видим героя уже морально созревшим, он становится пророком и, предсказывая людям грядущие катастрофы, взывает к ним. Но люди остаются глухими.
«Он мог предсказать грядущее, видел правду и видел твою ложь, вот только не в силах был предсказать свою кончину». Чистый сердцем, Седьмой сын Седьмого сына уходит молодым, чтобы «встретиться с Создателем», оставляя позади грешный мир, в котором, «кажется, зло живет вечно»…
В альбом вошли 8 композиций:

1)Moonchild («Лунное дитя», муз. Брюс Диккинсон, сл. Адриан Смит)
2)Infinite Dreams («Бесконечные сны», муз. и сл. Стив Харрис)
3)Can I Play with Madness («Могу ли я играть с безумием?», Б. Диккинсон, А.Смит, С. Харрис)
4)The Evil That Man Do («Зло, творимое людьми», Б. Диккинсон, А. Смит, С. Харрис)
5)Seventh Son of a Seventh Son («Седьмой сын Седьмого сына», Стив Харрис)
6)The Prophesy («Пророчество», Дейв Мюррей, Стив Харрис)
7)The Clairvoyant («Ясновидящий», Стив Харрис)
8)Only The Good Die Young («Только добро умирает молодым», Б. Диккинсон, С. Харрис)

Их музыка экспрессивна, она проникнута глубоким драматизмом. Они очень правдиво рисуют слушателю трагическую судьбу кардовского героя. Moonchild и Only The Good Die Young служат вступлением и заключением альбома. В обоих композициях повторяется одна и та же музыкальная и смысловая тема с идентичным текстом. В «Moonchild» этот эпизод идет как пролог, предваряя основной материал композиции. В «Only the Good Die Young» он звучит в самом конце и является эпилогом. Таким образом, можно говорить о кольцевой композиции всего альбома.
Наиболее яркими и драматически насыщенными являются композиции «Infinite Dreams», «Seventh Son of a Seventh Son», «The Prophesy» и «Clairvoyant». В них со всей художественной полнотой показан образ главного героя, его внутренние конфликты, фатальная неизбежность предопределения. Можно даже сказать, что образ главного героя в этих композициях эволюционирует.
В «Infinite Dreams» ребенок только начинает понимать, что наделен необычным даром. Он боится его и не хочет заглядывать в будущее. Ему снятся кошмары, и он задается вопросами о законах мироздания, просит помощи у Бога. Это появляется и в музыке. Вокальная партия здесь богата экспрессивными вопросительными интонацями. Однако ни в ней, ни в инструментальных частях нет еще того трагизма, которым пронизан «Sеventh Son».
В «Seventh Son of a Seventh Son» говорится о том, какая судьба уготована главному герою. В тексте доминирует состояние неизбежности, которое проникает и в музыку. Уже во вступлении звучит синтезаторная партия, имитирующая пение человеческих голосов. Позже эти голоса встречаются и в инструментальной импровизации. Слушая эти голоса, улавливаешь какой-то вселенский смысл в музыке.
Ярчайший по выразительности эпизод звучит в конце третьей, инструментальной части. На двухголосное мелодическое проведение гитар накладываются скорбные интонации синтезатора. Именно они окрашивают музыку безысходностью. Ничего нельзя изменить, и герою остается лишь принять это.
В «The Prophesy» мы видим героя уже изменившимся. Он сам принял свое предназначение и пытается оградить людей от грехопадения и ужасающей расплаты за него. Композиция отличается прозрачным консонантным вступлением, ясным двухголосием гитарных партий, чистыми и светлыми гармоническими красками. Это образ пророка, выбравшего путь добра.

«Clairvoyant» еще глубже и драматичнее рисует портрет провидца. Он чувствует приближение смерти, но не понимает, почему должен умереть, едва научившись использовать свою силу. В вокальной партии вновь появляются исступленные, полные внутренней боли интонации. Контрастно по отношению к ним звучат гитарные проведения между куплетами и в инструментальном соло. В этих проведениях слышится умиротворение. Примечательно, что вступление композиции написано в мажоре. И это же вступление становится ее кодой. Образно это связано с третьим куплетом и монологом от третьего лица, в котом звучит надежда, что смерть подарит Седьмому Сыну избавление и возрождение. Ведь умирая, он сбрасывает с себя непосильное бремя пророка и возрождается на другом уровне бытия.

Обложку альбома создал бессменный художник Iron Maiden Дерек Риггс. Именно ему принадлежит образ знаменитого Эдди. Как и во всех других альбомах, Эдди присутствует и здесь. На рисунке Риггса он выныривает из ледяного океана. Вокруг него бесконечные льды, сливающиеся с горизонтом в одну сплошную белизну. На голове у него пылает огонь, осевой нитью дыма восходящий к небесному светилу, а оттуда — к проступающему в небесной синеве лицу. С обеих сторон от этого светила нарисованы возникающие из пустоты электрические светильники. Внизу рисунка, в углу художник изобразил закрытую книгу, а рядом, если приглядеться, можно увидеть летящий самолет. Ледяное море в том месте, где он нарисован, будто падает вниз. Создается впечатление, что это море находится выше, чем летают людские машины, а значит, его уже нельзя отнести к миру людей.
Сам художник признавался, что нарисовал сюрреалистический рисунок, сочетание реальности и сна, парадоксальных образов, символизма. И действительно в этой его работе просматриваются интересные символы.

Закрытая книга во многих эзотерических учениях означает сакральные знания. Также на рисунке заметно противопоставление искусственных источников света и подлинного небесного светила. Немаловажно в этом противопоставлении и то, как художник изображает Эдди. Здесь талисман группы наделен атрибутикой главного героя, мальчика-провидца. Огонь на его голове напоминает библейский сюжет о сошествии Святого Духа на учеников Иисуса. Подобно этим ученикам, озарение сходит на мальчика, а на рисунке Риггса – на играющего его роль Эдди. Линия дыма, восходящая от этого огня к небесному светилу, истинному свету, а оттуда - к таинственному лицу в небе образует некую ось. Лицо в небе символизирует, скорее всего, Высший Разум. Этой осью пророк связан с каналами этого Разума. Примечательно то, что на рисунке мы видим не всего Эдди. Часть его находится вне поля нашего зрения, внизу, под водой, и он, таким образом, приобретает черты мифологической мировой оси, соединяющий между собой миры.
Краски, которым выполнен рисунок, преимущественно светлые, в них много белого и голубого цвета. Сразу вспоминается прозрачная фактура «Clairvoyant». Прозрачность красок олицетворяет чистоту души самого пророка.

При взгляде на рисунок возникает ощущение застывшего времени, и сразу вспоминается эпизод из «Seventh Son of a Seventh Son». В нем накладывающиеся друг на друга гитарные проведения тоже создают подобное состояние статики и неподвижности. На фоне них звучит речитатив о предрешенной судьбе Седьмого Сына. Лишь позже музыка получает некоторое развитие за счет синтезаторных «голосов» и постепенного добавления в фактуру гитарного звучания. Это вселенская вечность, услышанная и изображенная в музыке и красках.

Феникс