Этим суровым ребятам близка романтика холодного севера и норвежских фьордов, они хорошо известны за границей, принимают участие в различных европейских фестивалях, у них на счету несколько полноформатных студийных альбомов, а вот в России их пока не очень знают. Исправляем это досадное недоразумение – перед вами группа Nomans Land (викинг-метал)из Санкт-Петербурга и ее вокалист Павел Филиппов.
С какого момента ты в группе? С основания?
Нет, группа была основана в 1996 году, я пришел в 2000 году в октябре, а барабанщик в августе. С тех пор мы так вместе и играем.
У группы интересное название – Nomans Land. Расскажи о нем.
В переводе это «безлюдная земля». Согласно официальной легенде, Сигурд, основатель группы, как-то сидел со вторым гитаристом и пил норвежский сок, на этикетке которого были нарисованы фьорды. Назывался сок Nomans Land – «Безлюдная земля». И они решили: отличное название для викинг-метал-группы. Я считаю, что название нам очень подходит: как бы это пафосно ни звучало, но мы с каждым альбомом, с каждой репетицией открываем для себя какой-то кусочек новой земли, каких-то отношений между нами.
Что именно тебе нравится в группе?
Подход к творчеству, потому что мы делаем музыку до тех пор, пока каждому не понравится, пока у каждого мурашки не побегут по коже. Если кого-то что-то не устраивает, мы начинаем думать, находить компромисс.
Не боитесь, что лучшее – враг хорошего?
Нет, не боимся. Что еще мне нравится в группе – это что все мы хотим одного: выйти на большую сцену.
И как успехи?
Процесс выхода из России очень сложный. Случай из нашего опыта: в 2008 году у нас сорвался контракт с мега-лейблом. Причем европейскому офису все понравилось, они вынесли это на обсуждение в головной американский офис, а там как услышали, что группа из России, сразу сказали: «Нет, с русскими мы никаких дел не имеем!» У нас также планировался концерт в Сент-Поле, Миннеаполис, организатор нам выслал приглашение, мы пошли в американское консульство, но там с нас потребовали дополнительные документы, и это все затянулось настолько, что мы не успевали просто купить билеты, чтобы лететь выступать. Может, политические терки виноваты, может, в крови такое отношение к русским… Правда, у нас тоже многие предвзято относятся к американцам.
Вы играете викинг-метал. Насколько этот жанр востребован в Европе?
Судя по европейским странам, могу сказать, что с середины двухтысячных он на подъеме. Викинг-метал по сути вышел из блэк-метала девяностых. Сначала были подвальные записи, но потом люди стали играть более профессионально. Я хоть и играю в викинг-метал-группе, но в глубине души люблю трэш – Slayer, Testament, Kreator… AC\DC – моя любимая группа, люблю за рулем ее врубить на полную мощность, чтобы «порадовать» соседей по пробке. (Смеется.)
Почему вы выбрали именно этот жанр?
Романтика. Душа к этому лежит. Я, допустим, в детстве не мог уснуть, пока мне мама «Калевалу» не почитает. Не знаю, откуда потом что взялось. С 11 лет я слушал the Beatles, не спал, пока не послушаю их альбомы, которые ночью по радио транслировались. Потом в 13 лет пошла мода на техно, рэйв, мне это все дико нравилось. У меня было импортный канал – английское MTV, и как-то я по нему увидел Metallica с песней One. Пришел на следующий день в школу и спрашиваю: «У кого есть кассеты металла? Меняю все свои техно-кассеты на металл!» И в один день у меня все забрали.
Вы пишете только ту музыку, которую сами хотите, или ориентируетесь на слушателя?
Только то, что сами хотим. У нас постоянно идут споры, каждая репетиция – это битва. У нас есть негласная договоренность, что песня считается завершенной только тогда, пока у каждого из музыкантов не будут идти мурашки, пока он ее играет. Другое дело, что это с годами проходит, но на момент создания песни мы стараемся искать компромисс. Если кого-то какой-то кусок песни не прет, будем переделывать. Должен быть, извините, оргазм от того, что ты играешь.
В этом году вы были единственной группой, представлявшей Россию на мировом готическом фестивале Wave-Gothic-Treffen 2013. Расскажи об этом.
Не знал, что мы были единственными от России. Отлично выступили, прием был замечательный! Понравилось все, начиная со встречи в аэропорту и заканчивая выступлением и отелем. Все было на высшем уровне. На этом фестивале мы впервые, хотя часто выступаем в Германии: на Рагнерек-фестиваль, Ультима Раццо, у нас было три или четыре тура по Германии и немецкоговорящим странам.
Сам по-немецки говоришь?
С февраля этого года хожу на курсы. Мне очень нравится! Если честно, я не любил этот язык со школы, он мне казался противным, а после того, как я первый раз оказался в Германии, на фестивале, у меня в голове что-то щелкнуло. Сейчас просто фанатом стал. У меня в Германии много друзей, для меня это идеальная страна для проживания.
Как вашу группу принимают в Европе? Прием отличается от России?
Очень отличается. В России на фестивале – четыреста зомби перед сценой. Стоят и слушают с постными лицами. Мое такое мнение, что в клуб или на фестиваль люди ходят просто потусить. Есть человек 10, 20, может, 50, которые идут послушать группу, а остальные хотят потусить, попить пива, пообщаться с такими же, как они, а музыка так – фоном играет. А там было много случаев, когда люди подходили в наших футболках, с детьми, с женами. В 2009 году на Rock for Roots подошел гигантский дядька в нашей футболке – не знаю даже, где он такой размер-то взял! (смеется), со своей дочкой, сфотографировался с нами, а потом прислал нам письмо: «Надеюсь, что ваша музыка будет саундтреком этого поколения». Очень тронуло. Там люди идут на те группы, которые нравятся, а не торчат у сцены и не кричат всякую ерунду в адрес других команд, если те им не нравятся.
Почему же в Европе такая ситуация, а у нас другая?
Менталитет другой. Я считаю так: не нравится группа – не ходи на концерт. Сколько раз было в той же «Арктике»: выступает какая-то группа, а из толпы нецензурные выражения в ее адрес. У меня к таким людям только один вопрос: зачем вы деньги заплатили и пришли сюда? Хотя понятно зачем: потусить. Я не говорю, что тусить на концертах плохо, я сам хожу на готик-концерты часто для этого – пообщаться, познакомиться с девушками.... Но я не ору из толпы, какая плохая группа на сцене. А есть люди, которым это нравится, себя показать хотят или комплексы у них какие-то – не знаю.
Какой для тебя критерий успешности концерта?
Отдача из зала, от публики. И когда мы сейчас на нашем последнем на данный момент альбоме Last Crusade делали «Во поле береза стояла…» в метал-обработке и сыграли ее на концерте, в публике такой драйв начался! Пыль столбом стояла. Вот это показатель успешности концерта.
А что важно для успешности самой группы, как ты считаешь?
В первую очередь, идти в одном направлении. Мы втроем – я, барабанщик и Сигурд, основатель группы, - вместе уже с 2000 года, 13 лет. В 2006 году ушел гитарист, который тоже был с самого основания, после этого у нас началась кутерьма с поисками замены. Ведь как бывает: потрясающий музыкант, а с ним как с человеком общаться невозможно, и наоборот: душа-парень, но по уровню не дотягивает. Основной двигатель группы – это стремление к единой цели. Допустим, мы сейчас песню делаем за одну репетицию, потому что у нас нет вопросов друг к другу. Мы все знаем, кому из нас что нравится и кто чего хочет.
Вы только играете вместе или досуг тоже проводите?
В свое время проводили, года до 2005-2006. Сейчас у всех жены-дети, еще и работа – мы все стремимся чего-то добиться в жизни помимо музыки, хотя она для каждого из нас главная. Но раньше было действительно круто. Я помню свадьбу нашего гитариста в 2005 году. Мы так к ней готовились, решили ему подарить стиральную машину, и я как автор текстов на тот момент написал речь в стиле скальдов: этот текст бы даже подошел какой-нибудь метал-группе, только про стиральную машину. (Смеется.) Скинулись, купили ему машину – а он ничего не знал. И вот я встаю и начинаю ему речь толкать: «Чтобы руки твои, викинг, не засохли от стирки белья детского, послал тебе Один стиральную машину…» и все в таком духе. У меня тогда было осознание, что мы действительно семья. Это никуда не ушло, просто сейчас реально времени нет. Я сам сейчас на двух работах работаю, потому что хочу себе гитару, новую машину, еще что-нибудь… К сожалению, мы не зарабатываем музыкой достаточно, чтобы ничем больше не заниматься. Мне кажется, если ты не играешь русский рок, то ты в России на музыке и не заработаешь, чтобы жить достойно.
Ты так и пишешь тексты для группы?
Для последнего альбома почти все тексты, кроме одного, написал Саша Невский. Для того чтобы писать тексты, нужно вдохновение – видать, у него в этот раз вдохновения было больше. До этого альбома все тексты писал я, кроме первого альбома – меня тогда еще не было в группе. Посмотрим, как со следующим альбомом пойдет.
У вас все песни только на английском языке. А на других языках не пробовали писать? На немецком, например? Или, раз уж вы викинг-метал, то на шведском или вовсе на древнем каком-нибудь?
Была давнишняя идея – году в 2002-2003 – на втором альбоме что-то такое сделать. Но как-то не пошло. Шведы ABBA, немцы Scorpions – все поют на английском. Понятно, что кавер на «Во поле береза стояла…» на английском мы бы не стали делать – это народная песня, с ней иначе нельзя. Но она пока единственная у нас на другом языке. Многие шведские металлисты поют свои народные песни на своем языке. Нам это зачем? Мы хотим играть то, что нам нравится, так как мы из России.
У вас недавно вышел дебютный клип на песню Strain at the Oars, поздравляю! Снято красиво, но смысл лично от меня немного ускользает.
Фишка в том, что надо понимать текст. Мы-то вообще хотели сделать чисто студийный клип, а операторы настояли на своем. Правда, один момент, к сожалению, в итоговый вариант не вошел: я хотел сделать секундные вставки викингов, когда я смотрю на воду и вспоминаю, чтобы людям было понятно, о чем я думаю. С флэшбэками было бы лучше. Вот думаю обсудить с ребятами, чтобы они смонтировали второй вариант клипа.
А где снимали клип? Очень красивая природа.
В парке Монрепо под Выборгом. Я там та-акие места знаю – 11 лет назад жил в Выборге и каждый вечер ходил гулять в Монрепо. И большинство текстов для второго альбома написаны именно там. Стоишь, смотришь на воду, кругом скалы, ели, из-за которых вот-вот вылезут тролли… В общем, видео получилось что надо!
Когда начнете работать над следующим альбомом?
Буквально вот-вот начнем.
А чем ваш новый альбом будет отличаться – если будет – от предыдущих?
Мне кажется, мы из раза в раз растем. На первом альбоме меня не было, но когда я его услышал, меня проперло. Причем я в тот момент был в депрессии, и когда пришел в группу, мне парни очень помогли, музыка сама меня, можно сказать, пнула под зад, и я вылетел наверх. Второй альбом мы делали в духе фолка – поэтому, кстати, он очень нравится немцам. Третий альбом получился блэковым: все вроде хорошо, но направление немного не то. Четвертый альбом тоже другой. Каждый наш альбом – показатель того, чего мы хотим, хотя может случиться и так, что после выхода альбома мы будем чем-то недовольны и к следующему разу внесем коррективы, но не факт, что нам опять понравится результат.
Можешь что-то сказать об альбоме, который начнете записывать?
Боюсь что-то прогнозировать вообще. Лично я надеюсь, что будет что-то в духе песни Last Crusade c нашего последнего альбома. Мне бы хотелось углубиться в более простое создание музыки: меньше наворотов, но чтобы было сильно, мощно…
То есть на конец года у вас пока студийная работа? Чем займетесь дальше? Будете давать концерты?
Концерты зависят от приглашений. В тот же Киев мы бы съездили с удовольствием, но нужны организаторы, чтобы нас позвать. После WGT сейчас концертных планов нет. Думаю, в следующем году будут опять фестивали в Европе, может быть, туры… Я бы вообще каждый день бы выступал – как это в туре происходит. Утром просыпаешься в Гамбурге, вечером играешь концерт, потом веселье в автобусе, просыпаешься уже в Праге, а вечером опять концерт.
Новый альбом на дисках будете выпускать?
Мы все альбомы выпускали и будем выпускать на дисках. Сейчас мы просто выбираем лейбл. До этого пять лет мы сотрудничали с немецким лейблом, но сейчас поняли, что нам нужна ступенька выше. Само собой, будет буклет.
Не боишься, что все экземпляры не продадите?
Так они никогда все не раскупались. У нас второй альбом на виниле выходил, даже миньон был с одной нашей песней тиражом всего 600 копий. Есть коллекционеры, которые покупают диски ради самого диска, ради буклета. Причем диски лучше всего продавать на концертах, многие купят хотя бы как символ того, что они были на этом концерте. В век Интернета разговоры о продаже дисков или пластинок, по-моему, абсолютно бессмысленны. Не то время, чтобы люди бежали в магазин, когда выходит новый альбом какой-то группы.
А ты сам что-нибудь коллекционируешь?
Шерсть от своего кота. (Смеется.) А вообще всякие антикварные вещи: монеты, например, у меня есть открывашка, которую я нашел в старом фундаменте финского дома на пограничной территории. Еще есть жетон военнопленного, который полагался человеку, если он попал в концлагерь.
Можешь описать себя пятью словами?
Молодой человек с длинными волосами. (Смеется.)
А если бы ты мог получить умение супергероя, что бы это было?
Хочу жить вечно. Точнее, чтобы у меня была кнопка, которой я бы мог сам остановить свою жизнь. В мире полно интересного. Однако эта кнопка может запылиться, зарасти паутиной, потом что я очень любопытный человек, мне интересно, что будет дальше, а человеческая жизнь очень короткая.
А мечта есть у тебя?
Конечно! Большая собака хаски, дом в Швеции, Норвегии или Германии – а лучше везде по дому, и зарабатывать своей музыкой.
Тогда удачи тебе в осуществлении мечты.
Спасибо!
© Altaxena