27 апреля в московском SEVEN CLUB проходил вечер блэк-металла, посвященный приезду гостей из Швеции, родины этого андеграундного направления, группы NECRODELIRIUM. В концерте приняли участие SWAMP, МЕТАPHORIZON, KARTIKEYA, WANDER, Nefas и Point of Rebirth.
NECRODELIRIUM – проект музыкантов известной шведской блэк-металлической команды FRANTIC AMBER, Сандры Стэнсен и Эрика Ройджаса, созданный в 2013 году. Группа играет мелодический «блэк». Одной из отличительных черт этой команды, своеобразной «изюминкой» является наличие женского экстремального вокала. В прошлом году музыканты уже посещали нашу страну. В рамках второго российского тура группа планирует выступления также в Твери, Туле, Новомосковске, Мичуринске, Воронеже и Липецке.
Есть ли в Вашем творчестве идеологическая составляющая – характерная черта многих блэк-металлической команд?
Э.Р.: Тонкая линия, которая проходит между жизнью и смертью – то, что нас интересует. И ненависть к тому, что человечество делает с природой.
Как Вы относитесь к стремлению андеграунда к противопоставлению творчества и коммерции?
С.С.: Я считаю, что музыка не должна зависеть от денег. Мы не играем «для денег», и я считаю, что это не правильно, когда люди думают: «вот, музыка популярна, все ее слушают, надо играть что-то в этом духе». Надо играть то, что хочется.
Почему некоторые андеграундные исполнители не дают концертов?
С.С.: Что касается нас, мы любим играть перед публикой. Но те музыканты, которые не дают концертов, скорее всего, просто делают музыку исключительно для себя, и они не хотят делиться с аудиторией своим творчеством.
Некоторые поклонники таких видов блэк-металла, как «тру» или «классический блэк» негативно относятся к мелодичному блэку, называя его ненастоящим. Приходилось ли Вам встречаться с такой критикой? Как относитесь к ней?
С.С.: Мы пока с такой критикой в отношении нашего творчества не встречались. Но я считаю, что, в какой-то степени, это критика обоснованная, потому что блэк-метал - это первые несколько групп, которые появились и которые создали этот стиль, а все, что потом к этому стилю добавлялось действительно можно назвать подделкой.
Какое место в Вашей концертной деятельности занимает характерный «блэкерский» имидж?
Э.Р.: Мы действительно наносим грим на наши лица, используем много крови. Это дополняет нашу музыку. И, в общем-то, я могу сказать, что это такой замкнутый круг: наш имидж – наша музыка.
Что, прежде всего, ценят поклонники такой музыки?
Да.
С.С.: Я думаю, что это особое ощущение, которое фанаты могут переносить и на собственную жизнь. Ощущение этой блэк-металлической музыки. И, я думаю, что те люди, я имею в виду не группы, а которые просто слушают эту музыку, ощущают мир таким же, каким ощущаю его я.
Расскажите, пожалуйста, о своем альбоме. Почему так назван? Есть ли общая идея, объединяющая весь материал?
С.С.: В общем-то, нет. Наш альбом мы назвали «Апокалипсис» просто потому, что это название одной из четырех песен, которые присутствуют в нашем ЕР. Нам надо было его как-то назвать, потому мы выбрали именно эту песню, чтобы озаглавить весь альбом целиком.
Какие ассоциации может вызвать девушка-фронтвумен, владеющая техниками экстремального вокала?
Э.Р.: Мне кажется, что девушка, которая владеет экстремальным вокалом, обычно вызывает удивление у людей, и обычно они даже ценят не ее вокал в целом, а просто то, что… девушка… поет скримом. Это особенно нравится, вне зависимости от технических аспектов этого вокала.
Насколько опасно учиться подобным техникам?
С.С.: На самом деле, я не знаю точно. Многие говорят, что подобный вид вокала может повредить голосу. Но, что касается меня, могу сказать лишь то, что, если я делаю все правильно, то боли я не испытываю в горле. Если какие-то моменты были неправильными, у меня начинает горло болеть.
Есть ли особый риск на концерте, когда почти без перерыва приходится использовать голосовой аппарат?
С.С.: Я думаю, что никакого риска нет, потому что, когда я на сцене, тело мое расслаблено, и, соответственно, техника правильная, поэтому никакого вреда для здоровья быть не может. Мне кажется, что если я просто нахожусь на улице, я начинаю использовать другую технику, и это уже может быть опасно. А на концерте столько адреналина, я расслабляюсь и использую свой голос правильно.
Есть ли для этого сберегающие технологии?
С.С.: Для того чтобы аккуратно использовать свой голос во время скрим-вокала, желательно использовать как можно больше воздуха из живота. Но еще многое зависит от того, как вы хотите петь. Если это должно быть низко – одно дело, если высоко, то вы должны больше использовать горловых колебаний.
Насколько сейчас развита андеграундная сцена по сравнению с годами, когда она только формировалась?
С.С., Э.Р.: За эти годы появилось очень-очень много групп, и если в Стокгольме вы пойдете на какой-нибудь концерт, то из 400-500 человек процентов восемьдесят пять имеют собственные группы, а может быть, даже несколько проектов. Возможно, это не очень хорошо, потому, что количество пока заметно превышает качество.
Что приобрел блэк-металл за годы развития?
Э.Р.: Мне кажется, что за все эти годы блэк-метал ничего особенного не приобрел, и самые старые группы так и остаются самыми лучшими. Конечно, появляются группы новые, которые действительно интересны и хороши, но не могу сказать, что они принесли что-то принципиально новое. Они верны духу, ощущению этой музыки, и, тем не менее, группы-основатели остаются самыми лучшими.
Экстремизм и насилие в блэке. Почему это востребовано?
С.С., Э.Р.: Нам кажется, что люди просто узнают в этой музыке имеющееся в них самих насилие, жестокость. В общем-то, это есть в каждом человеке, просто обычно все это прячут внутри себя.
Материал подготовили Алексей Соркин
Светлана Койот
Феникс
